Когда Збарский пришел бальзамировать Готвальда, его телохранители были пьяны, и один из них сказал: зачем бальзамировать, он при жизни так проспиртовался, что никогда не испортится.
— Кто чихнул? ― спросил Сталин. Молчание.
― Товарищ Сталин, разрешите узнать, на какой вопрос вы ответили «да».
В Большом театре завершалось торжественное заседание, посвященное Октябрьскому празднику 1950 года. Все встали и запели «Интернационал». Сталин взял под козырек, хотя никакой шапки на нем не было. Поскребышев с сожалением прошептал: «Постарел наш вождь!» У Сталина был острый слух, и он услышал эти слова. После торжественной части состоялся праздничный концерт.
— А каковы ваши отношения с Варейкисом? (Иосиф Михайлович Варейкис ― секретарь одного из обкомом― был расстрелян, а о нем много писалось в первых частях «Брусков».) Почему вы в своем творчестве так много внимания уделяете Варейкису? Вы его любите?