— Сэр страж… сэр Дан… Будь дело вчера, я бы сам, конечно, — кому ж еще. Но раз вы здесь, то сам уже не решаюсь… Окажете ему последнюю честь? Выше вас здесь ведь никого теперь не осталось…
— Вот, держите. — Арисат протянул тонкий свинцовый стержень, заточенный с обеих сторон. — Подойдет или чернила развести?
Тук остановился лишь с началом ночи, сообщив, что завтра все доведет до конца. Я остаток дня бегал между кузницей, плотником, сапожником и «тренировочным закутком», не контролируя процесса сборов, о чем сильно пожалел.
— Да ничего, просто грудь свою береги. Мне она покоя не дает — хотелось бы после боя пощупать. Дашь ведь? Это я не только о груди спросил. Так что смотри — как бы не оторвали.
Пока Арисат возился со свитками, жаба принудила меня раскрыть шкатулку. Два мешочка: один, побольше, набит медными и бронзовыми монетами; второй — серебряными. На дне несколько золотых кругляшей и серебряная цепь грубой работы. Без понятия, много здесь ценностей или мало, а спрашивать нежелательно — с головой выдам свою полную некомпетентность.
Еще удар — правая, и без того изуродованная, ладонь получает новую отметину. А теперь по левой — там ведь еще два пальчика осталось. Теперь не осталось, а на правой тебе последний пальчик тоже ни к чему, все равно ковыряться им в таком микроскопическом носике не получится…