Шевелился, как оказалось, не Федя, а припечатанный им Стас.
Старик убрал руку и посмотрел своими воспаленными гниющими глазами в чистые глаза Анжелы.
Даже тот же абордажник — Питер нынче сидел тихо-тихо и всем своим видом показывал, что он готов к любому сотрудничеству.
Лужин-старший завистливо вздохнул. В его Бахчисарае подготовка ополчения была только начата, а уж до таких дел, как присвоение званий было как до Луны пешком.
Ваня рывком сел. В башке что-то взорвалось, но Маляренко не обратил на свою боль никакого внимания.
Как, почему, по каким, блин, приметам, Маляренко не понимал. Док, пришедший с плановым осмотром, привычно хлопнул стакан и пожал плечами.