От удивления Настя даже позабыла о том, что плачет. Слёзы остановились.
Когда Станислав, не в службу, а в дружбу, попросил Игоря Ермолаева пойти к берегу и присмотреть за оставленной на якоре «Бедой», то лейтенант ничуть не удивился. Франц, хоть номинально и был военным инженером, но что такое дисциплина он понимал… э… вообще не понимал.
Увидев, что местные не разбегаются, а собрались у дома в полусотне шагов от берега, Диаб заорал новый приказ. Кинувшиеся, словно гепарды, в атаку воины резко остановились и сбились в кучу, закрывшись плетёными щитами, обтянутыми шкурами антилоп. Диаб с трудом дождался, когда соберутся все. Пока эти идиоты-гребцы, преодолевая страх, выползут на берег.
Ваня заулыбался и «дружески» хлопнул Иванова по плечу.
За две недели, что Иван отсутствовал, Звонарёв привёз на берег брус, доски, скобы и самодельные гвозди из кузни дяди Геры и, с помощью Семёныча и остальных мужчин, всего за неделю собрал две вышки. Главного инженера Франца с успехом заменил один из ребят Станислава, работавший в кузне у его отца. Разбирался он в электричестве ничуть не хуже немца, да и руки имел золотые, так что вся электрическая начинка была собрана и протестирована за то самое время, пока строители собирали двенадцатиметровые бандуры. Сирены, как у Спиридонова, здесь не было, и парень приспособил два автомобильных сигнала — от дедовской «Волги» и от Димкиной «Цефиры».
Ваня черпнул ковшиком из ведра холодную воду и полил себе на грудь. Боль немного отпустила.