— Трея, явись передо мной во всей своей ослепительной красе! Хватит прятаться — надобно кое-кому шкуру подлатать!
Ее кружение прервал я — просто швырнул в нее топором. Слабо швырнул, почти без замаха — лишь бы сбить ее с ритма смерти, пока она не перерезала весь наш командный состав.
Бросив трофейную палку (бежать легче будет), я рванул к основанию мыска. Тело, подхлестнутое выбросом адреналина, влетело в щель меж огромных валунов, по-паучьи упираясь в стены расселины, ловко вскарабкалось наверх. Как там косолапый? Вот же негодяй — ползет следом. Похоже, у него серьезные планы и оставлять меня в покое не собирается — мечтает догнать.
Туку досталось побольше. Лоб рассечен от края левой брови до середины, нос сломан, на правой щеке кожа лоскутом свисает — красавцем ему уже не быть (да и не был). Широкая рана на плече мне не понравилась — из кровавого месива торчат острые щепки: чистить надо тщательно; на голени мясо стесано до самой кости — здесь надо серьезно зашивать.
— Так ведь задача стояла уговорить, а не напугать. Да и потом, о каком риске вы говорите? Клиническая смерть при запуске не сработает — все должно быть по-настоящему. А чем рискует покойник? Вы ведь неизбежно умрете — без нашей вины, естественной смертью, от редкой болезни, к которой мы не имеем отношения. А уж дальше или конец, или у вас будет шанс прожить новую жизнь — в другом теле. И кто знает — возможно, сумеете собрать резонатор и вернуться на Землю. Вероятность благополучного исхода не нулевая.
— Вы так уверенно все это говорите, будто погань вам сама все докладывает.