— Я, — отозвался Николай Всеволодович, не раньше как совсем дойдя до крыльца и свертывая зонтик.
Наконец-то воротилась Софья Матвеевна. Но она села на лавку такая убитая и печальная.
— Любопытно, почему вы так теперь откровенны?
— О да, пойдемте скорей отсюда, не оставляйте меня! — и, сама схватив его за руку, она повлекла его за собой. — Маврикий Николаевич, — испуганно понизила она вдруг голос, — я там всё храбрилась, а здесь смерти боюсь. Я умру, очень скоро умру, но я боюсь, боюсь умирать… — шептала она, крепко сжимая его руку.
— Это было не то, не то… мы тогда боялись преследований…
— Ах, простите, голубчик shère cousine, я к тете, — на лету повернулась Лиза к неприятно удивленной своей chère cousine и поцеловала ее два раза.