— Да или нет? Донесли бы или не донесли? — крикнул Верховенский.
— Помню; вы сидели и писали. Слушайте, — вскипел вдруг Шатов, исступленно подступая к нему, но говоря по-прежнему шепотом, — вы сейчас мне сделали знак рукой, когда схватили мою руку. Но знайте, я могу наплевать на все эти знаки! Я не признаю… не хочу… Я могу вас спустить сейчас с лестницы, знаете вы это?
— Позвольте мне уйти, Петр Степанович, — проговорил он решительно.
— Да зачем же вы с ним спорили, Степан Трофимович? — проговорил я укоризненно.
— За деньги! Она, она говорит, что за деньги! — болезненно возопил Степан Трофимович.
Наступило молчание по крайней мере на полминуты.