– Так ты ведь сам сказал, что у меня ненормальное восприятие жизни, – попытался я давить на логику. – Значит, отреагирую не так, как отреагировали бы обычные люди.
Торл, кивнув на мои слова, вновь посмотрел на свои согнутые пальцы. Похоже, что сделать верного вывода он не смог, поэтому перевел взгляд на Шуна, но тот, заметив его взгляд, лишь покачал головой.
– Зато они прямо-таки любимчики госпожи Эльги, – вздохнул Торл.
– Слушай, говоря про Ранл-Вирнов, ты сказал, что с ними все сложнее. Вроде как все хотят стать сильнее, но не учатся, а если не учатся, да и не сражаются… ведь не сражаются?
Сказав это, герцог посмотрел на своих детей и с удивлением увидел, как здоровые парни прячут глаза, а принцесса так и вовсе плачет, не скрывая своих слез. И лишь только после этого Лоран почувствовал, как слезы катятся и по его лицу, падая и впитываясь в его же собственную мантию, накинутую на плечи сына. Таким он и запомнился своим ученикам – плачущим, счастливым и необычайно родным.
А в северной стороне очень скоро показалось море… или океан, но опять же никаких людей, поэтому северную группу Лоран развеял сам, чтобы не отвлекаться. Южное направление довольно долгое время показывало лишь сменяющиеся пейзажи с иногда просто огромными группами существ, целенаправленно двигающихся на запад. И прежде чем Лоран успел задуматься о такой целеустремленности обычных тупых тварей, его плетения-разведчики наконец достигли западной границы.