— Ты же говорил: "проклятый род, проклятый род", — передразнил Алвин. — Передумал?
— На рынке необычных происшествий не было? Может, кто проклинал вслух?
— Побежала я, — почтенная Ханира вытащила из-за обшлага белоснежный кружевной платочек и на глазах изумленной публики промокнула сим предметом, стоящим больших для собравшихся денег, губы. Глазки ее резанули по собутыльникам. — Дай боги тебе здоровья, Лигульчик, да ума побольше, да работы достойной.
— Ну, давай попробуем, — неуверенно согласился он. — Ложись на кровать.
Целых две недели не происходило ничего. То есть абсолютно. Горожане продолжали поглощать пиво, Ханира трудолюбиво шныряла по улицам, верхи общества вяло интриговали друг против друга. Черныш тосковал.
— Ты подумай, чего или кого хочешь, — поучал кот. — Лучше самой мужа выбрать и заранее брата на правильные мысли навести. То есть, чтобы он твое решение за свое принял. Больше сегодня никуда не собираешься?