Он перекинул вожжи через руку и полез за трубкой.
— Правда… — Он стоял, в раздумье глядя на землю. — Тебе непременно надо охотиться, да? — спросил он.
Я всегда старался идти напрямик, срезал углы, искал самый короткий путь. Я шел напролом через колючие кусты, чтобы не сделать нескольких лишних шагов, обходя их; лез через забор, чтобы избежать небольшого крюка, хотя до калитки было рукой подать.
— Пекарь — подходящий, черствого хлеба — сколько хочешь, но мясник — ни к черту. Он и обгоревшей спички тебе не даст. Готов человека убить за кусок баранины.
— Да, — ответил я отрывисто, не в силах отвести от нее взгляд, и вдруг почувствовал, что я ее люблю. Совсем смутившись, я не мог больше сказать ни слова.
Укутанный в плед, я лежал в своей коляске, сжимая в руках маленького глиняного льва, подаренного мне сиделкой Конрад.