— Я не прислуга, — сказала она одному больному, когда тот попросил ее передать мне журнал.
Через минуту, освободив одну руку, я ощупывал ноющую голову и затем осматривал пальцы.
— Поставь его у того кустика, Билл. Ему надо дать фору. — Он погладил меня по голове. — Покажи своему старику, на что ты способен.
— Ка-о-тэ — кот, ка-о-тэ — кот, ка-о-тэ — кот.
Это был проворный, живой человек, любящий повздыхать о том, что «жизнь тяжела». Он произносил эту фразу, вставая после обеда, чтобы возобновить работу, или уходя домой из пивной. Это не была жалоба. Она выражала какую-то длительную усталость, дававшую себя чувствовать, когда Артуру приходилось вновь браться за работу.
Он был членом церковного совета и в каждой беде видел руну божью. С другой стороны, по его мнению, за всем, что приносило людям радость, скрывался дьявол.