Питер вышел к лошадям, и мне было слышно, как он покрикивает на них в темноте. Потом он замолчал, и до меня донеслись лишь мягкие звуки колокольчика: лошади углубились в заросли.
Сиделка Конрад покатила тележку по длинному коридору и через стеклянные двери вкатила ее в зал, посередине которого стоял высокий стол на тонких белых ножках.
— Таковы его отношения с богом, — заметил отец. — Не думаю, чтобы Маклеод особенно о нем раздумывал, когда возит бревна.
— Да, — решительно сказал Макдональд, — это так.
— Вот вам еще одного в шеренгу, — сказал ему отец, подталкивая меня вперед. Питер обернулся.
Однажды, когда Звездочка шла шагом, я решил попробовать держаться за седло в разных местах в поисках более устойчивой опоры. Благодаря тому, что я был крив на левый бок, я мог, не напрягаясь, дотянуться левой рукой гораздо дальше, чем правой. Подвинувшись немного вправо, я сунул левую руку под крыло седла как раз под своей ногой, где подпруга пересекает седло и уходит под крыло. Схватившись за подпругу именно в этом месте, я, потянув за ремень, мог сопротивляться наклону влево, а упираясь в прокладку седла наклону вправо.