Что случилось потом, я не помнил совершенно. Пустота. Ватная, без единого просвета. Без снов, видений и воспоминаний. Без мыслей. В какое-то мгновение меня будто… выключили.
К костру вернулся уже почти в темноте. Огонь сквозь кусты был заметен издалека. А голос Коляна вообще разлетался на всю округу.
«Про дверь-то забыли», — сообразил я, поднимаясь.
Пасечник так и стоял памятником с занесенной рукой, в которой подрагивал язычок пламени.
— Я дальше не пойду, — бросил Иван. — Ты там за демократию ратовал? Я подарил тебе свободу выбора. Но только сейчас. Назад не возвращайся. Привет.
— Ты священник? — спросил я, все еще подпирая стену.