Почему молчишь? Ты ведь моя. У каждого есть своя стена.
Андрей открыл глаза и странно посмотрел на меня.
И побежал дальше по тротуару, тянущемуся вдоль проспекта.
Антон рассмеялся вдруг громко и открыто. Ответил тоже громко.
Бежал, несмотря на подступающий вечер и долбивший о спину рюкзак. Несмотря на усталость и боль в груди. Не то от быстрого долгого бега, не то от осознания потери. У меня больше никого не было. Только Эля, да и та — неизвестно где. Неизвестно, жива ли…
Солнце катилось к закату. Костер весело потрескивал. Факелов навертели с десяток, дровами запаслись на сутки вперед. Колян свалил последний припертый ворох хвороста. Сел к костру. В зубах торчал молодой, еще совсем мягкий еловый побег.