Несколько секунд я соображал, чувствуя, как остатки мимолетного восторга растворяются в ночи, а на их место пытается вползти тягучий, животный ужас.
— Не веришь мне, ни хера не веришь, — констатировал мужчина, машинально обматывая проволочку вокруг большого пальца левой руки. В его голосе послышались истерические нотки. — Ну и хер с тобой, пионер.
— Научил Пасечника играть этот, как его… битбокс. И танцевал. Чуть за борт не навернулся раза три.
Я запрокинул голову и бездумно уставился в длинную ветвистую трещину на своде.
— Страшно там, — жутким голосом проговорил он. — Птицы задом наперед летают.
И не дожидаясь новых вопросов, он быстро вышел.