Поморщившись, я встряхнул руками. Глючит, наверное, спросонья…
— Они, как я понял, только на истощенных нападают, — сказал я.
В руке его что-то блеснуло. Борис удовлетворенно крякнул, поднялся и быстро потрусил к «кошельку».
Сквозь гул в ушах я услышал звук. Резкий и неприятный. Хрустящий.
Девчонка дала петуха, ее совавшийся голос эхом разнесся по пустому пространству, отражаясь от фасадов мертвых домов. Растительности здесь практически не было. Сквозь трещины в асфальте пробивалась лишь трава.
— Ничем. Просто, если вы голодны, вас накормят. Вы ничего не должны, успокойся. Ни мне, ни им. Ни ты, ни она.