— Ах ты засранка! — выдохнул я и, держась за горящую щеку, бросился следом.
Бессмысленность предложения дошла до меня быстро. Колян просто пожал плечами и продолжил хрустеть макаронами. Борис же, при упоминании о железе, подтянул к себе ящик с инструментами.
…Я видел больного, голодного мужчину. Он шел куда-то к видимой лишь ему одному цели. За ним жалкой стайкой семенили дети. Четверо или пятеро. Грязные, оборванные.
Я поежился. Борис перестал шкрябать и перехватил топор.
— С той стороны все как было, только постарело на много лет. А здесь у меня мобильник починился.
— Да пошел ты, — разозлился я и отвернулся.