Но, как свидетельствуют документы и, в частности, утвержденный Жуковым 29 декабря 1944 года план сосредоточения войск 1-го Белорусского фронта, первоначально наступление было назначено на 8 января 1945 года, но из-за плохой погоды, ограничившей действия авиации и корректировку артиллерийского огня, его пришлось перенести на более поздний срок. Точно так же 3-й Белорусский фронт должен был начать наступление 10 января, а начал 13-го. 1-й Украинский фронт пошел вперед 12 января вместо 9-го, а 2-й Белорусский – 14-го вместо 10 января. Послание же Черчилля, где сообщалось, что «на Западе идут очень тяжелые бои», и говорилось о «тревожном положении, когда приходится защищать очень широкий фронт после временной потери инициативы», было отправлено лишь 6 января. Там содержалась просьба дать информацию о советских военных планах, но не более того. Сталин же решил сделать вид, что ради союзников Красная Армия готова ускорить свое предстоящее наступление, и 7 января ответил Черчиллю: «Мы готовимся к наступлению, но погода сейчас не благоприятствует нашему наступлению. Однако, учитывая положение наших союзников на Западном фронте, Ставка Верховного Главнокомандования решила усиленным темпом закончить подготовку и, не считаясь с погодой, открыть широкие наступательные действия против немцев по всему Центральному фронту не позже второй половины января». На самом же деле советское командование торопилось с наступлением потому, что слишком рискованно было держать в бездействии в течение нескольких дней на плацдармах за Вислой крупные силы, в том числе танковые армии. Они были подтянуты на плацдармы с ориентацией еще на первоначальные сроки наступления – 8—10 января. Противник мог обнаружить концентрацию войск и нанести им потери огнем своей артиллерии, простреливавшей плацдармы. Поэтому атаку начали, когда синоптики дали благоприятный прогноз погоды. Ясную погоду обещали на 14 января, но ошиблись. Хорошая погода установилась только 16-го и продержалась всего несколько дней.