Он присел на колено, словно бы принюхиваясь.
Подруливаем ближе и водитель, эффектно развернувшись, останавливается. Моя дверь оказывается прямо напротив встречающих.
— Ладно. Понимаю я всё. Сиди здесь, в ямку эту залезь, авось, ничего не залетит.
— Здесь я, — подходит сбоку Ванаев. — Чего это вы тут такие побегушки со стрельбой устроили? Тихо уйти не могли? А мне теперь дом чинить…
А навстречу им ехали такие же предприимчивые люди, только уже из города. Или ещё откуда-то, где с едой не так уже и хорошо. И везли… что они там везти могли? Да всё что угодно! Одежду ту же самую, в деревне резиновых сапог не производят. Да и обычных кожаных… тоже уже никто, пожалуй, что и не сделает. Тот же порох для охотничьего ружья ныне супердефицитный товар. Ага… вот ещё одна зацепка появилась… И все эти люди приехали сюда, на этот самый КПМ… Где многие из них, похоже, и остались. На поляночке той самой. Может такое быть? А отчего ж не может? Или я в Рудном на таких вот гавриков не насмотрелся?
Хрустя валежником к нам подбегают собровцы, на выстрелы пришли. Оглядываю собравшихся.