— Отмена всех ограничений и снятие блокировки систем бункера. Если они дали команду на самоликвидацию, она отменяется тоже.
— Ну, раньше-то пропускала? С чего бы им именно сейчас на меня окрыситься?
— Армия? — поднимает вопросительно бровь мужик.
Кстати говоря, понятно, отчего их никто не узнал. Город наш не дюже велик, своего ОМОНА по штату не положено. Или сейчас уже не так данное подразделение величают?
Марков ставит на стол недопитый стакан с чаем и, глядя сквозь меня, направляется к аппаратным стойкам. Однако, не хило они все устроились! Этот с чаем, Зеленый — с бутербродами. Один я голодный бегаю! Нет, это дело надо решительно исправлять. Выхожу в коридор и сворачиваю налево. Все жующие и пьющие идут откуда-то отсюда. Двину-ка и я по их следам. Авось, чего и перепадет.
— Не знаю, командир… черт его поймёт, как у всех вдруг мозги враскоряку встали. Тот же их командир. Для себя же всё заныкать хотели!