Быстро собрали на стол – собирать было особо нечего, полковник Саид Джан все привез, мясо, лепешки, зелень. На столе была русская водка – в отличие от кишмишовки, русской водкой в бутылке с бело-красной или бело-зеленой этикеткой нельзя было отравиться, только надо было посмотреть на крышку, не вскрывали ли. Было несколько человек, из них уровня Алима, младших офицеров, было только двое, один без ноги по половину голени – наступил на мину. Алим не понял тогда, что это смотрины.
Очереди раздавались уже на первом этаже – Альфа рвалась к лестницам. Оба пулеметных расчета были подавлены, Басаев не решался отдать приказ на подрыв больницы, потому что сам умирать не собирался – ни за Русню, ни за Ичкерию, ни за Аллаха, ни за что бы то ни было другое. Он твердо намеревался жить до тех пор, пока это возможно.
– Говори по-русски, – ответил генерал Рзаев, – по-чеченски ты и так хорошо говоришь. Ты сделал то, что я тебя просил?
– Ты что, совсем осёл, Адам?! Это не ради Ичкерии, это ради Русни! Русисты хотят нашими руками сделать у себя государственный переворот! Алкаш из больницы не вылезает, второго уберем мы – дальше кто?! А Дудаев сделает все, что русисты скажут, он как был их генералом, так им и остался! После того как мы сделаем все, что сказал генерал и что нам приказали сделать русисты – никто не останется в живых! Как ты думаешь, для чего нам приказали сделать такое?
В этот момент хлопнула одна из дверей – и кто-то ввалился в зал, а за ним летели пули, буквально градом. Депутаты закричали, начали вскакивать с мест, а полицейский у трибуны присел, чтобы прикрыться толстой, добротно сработанной деревянной трибуной, и наставил автомат на дверь. Но напали с другой стороны – пинком открылась дверь, и кто-то пустил длинную пулеметную очередь по залу, потом в зал полетела граната, и дверь захлопнулась. Полицейский выпустил очередь, но запоздалую. Граната взорвалась – в людском месиве это было по-настоящему страшно, будто все взбурлило, словно лопнул огромный пузырь, а через миг там, где произошел взрыв – был только дым, кровь и лежащие люди. Полицейский открыл огонь – и тут погас свет, одновременно открылись две или три двери и рой обезумевших светляков влетел в зал.