– Пулемет. Думали, что подавили, дали дым, рванули к входу – и в упор.
В прицеле белой точкой мелькнули белые волосы снайперши – и он нажал на спуск.
– Я думал, что ты понимаешь и без слов, по тому, что ты видишь, и что ты знаешь – но ты не понимаешь. Ичкерия никогда не сможет победить Русню в открытом бою. Но если даже и победит – ничем хорошим это не закончится. Один раз это было – и закончилось тем, что чеченец пролил кровь другого чеченца. Шамиль подносит хвосты американцам, пусть он придет сюда – а русисты пусть его ждут. Пусть русисты воюют с Шамилем, с американцами – а мы подождем, мы умеем ждать. Настанет время – и вся Русня будет принадлежать Ичкерии! – отчеканил отец. – Но это будет только тогда, когда ичкерийцы станут хозяевами! Если же мы станем рабами – неважно, арабов, негров, китайцев, – мы никогда не дождемся независимости.
Решительным шагом генерал пересек двор, вышел на улицу через калитку, сильно хлопнув дверью.
– Недооценить? Там будут гражданские. В основном. Гражданские, вы это понимаете?
– Ментам сообщили? По открытой связи прошло?