– Слушай, Алекс! – вдруг завопил Дэн. – Я ж тебя искал! Я совсем забыл!
Улица Новая была, по всей видимости, в полном соответствии с названием относительно новой, застраивалась в последнюю очередь. Участок справа обнесен строительным забором, но никакого шума стройки не слышно, а участок слева вовсе не огорожен. Кругом вывороченный многотонными грузовиками песок, разъезженные колеи, в которых стоит вода, и в глубине возвышается серая бетонная громадина, явно не достроенная и уж точно необитаемая. Позади – Алекс оглянулся, – плотно придвинувшись к границе участков, дремлет лес, мокрый, весенний, темный.
Или он ничего не понимает в жизни. Или он ничего не понимает в бабах!..
Вновь прибывшая сердито швыряла в шкафчик вещи – ей не хотелось качать железо, и все раздражало.
Она рыдала совершенно по-бабьи, с подвываниями, в кулак, в котором был зажат ее черный атласный бант, и Маня знала, что ничего нельзя поделать. И помочь ничем нельзя.
– Здравствуйте, – очень приветливо поздоровалась Анжела.