— Если выйдет, то конечно, — кивнул я, — да только кто же его выпустит? В Австралии хорошо понимают подобные тонкости. И ведь не только прогресс — что угодно отпусти на волю, и оно более чем половине случаев такое устроит — мало никому не покажется. Например…
Вторая его просьба явилась результатом стрельбы "Ястреба" по пиратам. Императору очень захотелось иметь такие пушки, а когда ему показали наши аналоги "Браун Бесс" и штуцеры, то и их тоже.
Если бы встречные корабли не пытались столь явно уклониться от встречи с нашей эскадрой, то так и случилось бы, но тут меня разобрало любопытство. С какого перепуга эти калоши ведут себя подобно бабкам-торговкам у метро, узревшим милицейского сержанта? И я, спустившись в радиорубку, передал приказ по эскадре.
Однако английский король проявил весьма меня удивившую широту взглядов.
Что бессилен стих мой, бледный и больной…"
Примерно за неделю король оклемался настолько, что, во-первых, встал и начал пытаться ходить, но пока это у него не получалось. А во-вторых, был вымыт, причем, похоже, максимум второй раз в жизни. Потому как в принципе мог иметь место и первый — это когда его в младенчестве при крещении кунали в воду, а потом обтирали полотенцем. Но, разумеется, я не рискнул загонять Карлоса в баню или хотя бы надувной бассейн, ибо от такого потрясения не очень здоровый пациент вполне мог и просто дать дуба. Мытьем испанского величества три дня подряд занимались четыре монаха, которых папа выделил в качестве сиделок. Выглядело это так. Самый старший из монахов взял на себя наиболее ответственную часть работы — он окунал губку в тазик с теплой мыльной водой и три раза подряд протирал ей какую-то деталь королевского организма — например, левую ногу от ступни до колена. Второй делал то же самое, но вода в его тазике была уже без мыла. Третий насухо вытирал вымытый участок, а четвертый почтительно придерживал его величество, чтобы тот не брыкался.