— Вот и все, — вздохнул белу. — Конечно, не в том смысле, что совсем все, а все с этой историей. Две цепочки остались. Я вот так и не понял, как банги умудрились перековать осколки чаши жизни? Бренг, конечно, был талантливый парень, но уж больно задача непростая. Держи на память. Одну девчонке своей подаришь. Вторую сыну.
— Так у воинов, — сказала Смегла. — У кузнецов-нари иначе. Кузнец должен сам выковать себе меч. Возьми этот меч, Райба. Твой отец тоже приложил к нему руку.
Усыпанная шатрами и палатками низменная равнина упиралась в реку, в отдалении от нее долбили сырую землю нари первого легиона, устраивая оборонительный ров, а за обрывистым берегом Маны, начиная от высокого холма на юге, на котором уже не было величественного железного дерева, и до белоснежных стен Ургаина на юго-западе, до вознесшегося над берегами памятного Дану моста, стояло войско Бангорда. Дан даже не стал спрашивать у Швара, силен ли их противник, потому что мастер когорты на глазах поскучнел, стянул с головы шлем и начал бормотать то ли заклинания, то ли молитвы. Такие же лица были у всех без исключения воинов Салмии. Даже видимая часть армии Бангорда превосходила салмскую не меньше чем в четыре раза. Да и рвы перед лагерем вовсе не говорили о победном настрое салмов.
— Если бы ты знал, сколько элбанов мечтали бы сейчас оказаться на твоем месте, принц, — вздохнул старик, — и как бы они были разочарованы. Успокойся. Кому, как не правителю Дарджи, быть самым выдержанным среди нас?
— Не говори об этом Райбе, — сказал Негос, повернулся к псу и несколько мгновений рассматривал того так пристально, что Аенор насторожился, оставил кость и в свою очередь недоуменно уставился на шаи.
— Я бы тоже, — стал серьезным банги. — Одно скажу: спасибо псу, что устоял против мамочки, а она ведь намного сильнее его была. К счастью, простенькая магия лесной хозяйки сгодилась. Что посложнее эта Барда бы унюхала, а на семена в шерсти да волокна травы она внимания не обратила. А им только и надо было, чтобы кровь на них брызнула.