А пламя у основания спешно возведенной стены уже пылало. Пошли в ход навесы, разбитые повозки, чьи-то заборы. Но арка, до этого бывшая лишь огненным полукружьем, горела ярче костра. Наконец она вспыхнула нестерпимым пламенем, и стена, собранная трудом горожан, которые со своими тележками теперь пытались укрыться за пределами площади, исчезла.
— Пока вы живы — нет, да и после смерти только Элу известно, что будет с нами, — покачала головой хозяйка, развязала мешочек и выронила на ладонь Рубин. Луч Алателя коснулся граней, и на мгновение Дану показалось, что сияние Вечного леса померкло. Вторая ладонь накрыла камень, дивное свечение погасло, но тут же осветились глаза хозяйки. Осветились, хотя веки были закрыты. Внезапно стали видны сосуды на щеках, на лбу, на руках. Кожа показалась серой. Волосы блеснули не только прозеленью, но и сединой. Глубокие морщины подчеркнули глаза, уголки рта, пересекли лоб.
— Можно, — кивнул Вик. — Посмотрите, мне кажется, в металле отверстие… Отверстие сверху! Посмотрите, куда капает кровь!
— Нет, — покачала головой Аи. — Это значит, что если он и остался в Эл-Лиа, теперь у него есть имя и он ничем не отличается от обычного элбана, но…
— Я посплю, Баюл, — попросил Саш. — Будь рядом. Не отходи от меня, прошу. Иначе не смогу спать. Лучше расскажи, что тут происходит. Где… все остальные? Что в городе?
— Чего он хочет? — напряженно спросил Саш, продолжая униженно кланяться охране.