— Почти ничего, — вздохнул Хейграст. — Подай-ка мне пику, банги.
— Почему же? — покачал головой Фардос. — Мне передали, что он называл его с гордостью. Видимо, считал, что заимствованное у древнего демона имя должно внушать почтение. Он называл себя Илла!
— Скоро меч Икурна станет твоим, — смиренно проговорил Урисс. — Вот тогда ты и получишь право на гнев. Но без спокойствия обряд не получится… Спрашивай меня, принц. Я постараюсь ответить, если это в моих силах.
— Можешь не крутиться, — усмехнулся в полумраке Вук. — Если бы кто и хотел тебя потрясти, давно бы уже это сделал. Так ведь банги словно цепной пес у твоей лежанки сидел. Я удивляюсь, когда же он по нужде отходил?
— Ты растворил Рубин Антара? — нахмурился Илла.
Дан только вздохнул. Хейграст и Бродус ждали друзей у крайних шатров. В сумраке выстроились Омхан, Бруск, Гринш, Дарлин. Тенью мелькнула Райба. Зевнул огромной пастью Аенор. Старик Орхун поклонился Бродусу в пояс и заковылял в сторону своего шатра. Из темноты вынырнула Алдона, сунула в руки Хейграсту узелок, пахнущий медом и орехами, поклонилась, коснулась рукой колена нари, прошептала еле слышно «прости, дуру», исчезла.