— Судя по тому, как спал я, люди имеют дело с чем-то гораздо тверже камня, — печально пошутил Дан, сбрасывая рубаху.
Леганд запустил в мешок руку, зашуршал травами и свертками, звякнул содержимым увесистого кошелька и разжал кулак в ладонь Сашу.
— Воду! — немедленно отозвался Леганд, поднял принца, поднес к его губам бутыль и начал вливать в рот по капле. — Ну уж теперь я не дам тебе умереть. Пить и спать, пить и спать, и все будет хорошо!
— Время пришло, Ормин. Я ухожу туда, откуда пришел.
Клинок продолжал гореть голубым отсветом. Вот только поиски убийцы бога ни к чему не приводили, да и знали ли они, где его искать? Бродили от трактира к трактиру, ходили по площадям и улицам, выбирались даже из города — все без толку. Город праздновал освобождение, одновременно проливая слезы по навсегда потерянным родным. Уже с утра на Башенной площади возле вплавленных в камень щитов и мечей собирались жены, матери, отцы ушедших. Они садились в пыль, молчали, плакали, произносили молитвы, вполголоса пели песни на разных, порой непонятных даже Мантиссу языках. Великан нари, который выпросил разрешения у Тиира отправиться вместе с Сашем в Эл-Лиа, не отходил от друзей.
— А мы? — спросил Саш, перешагивая через очередную кучу костей. — Успеем подойти к алтарю?