«Как он мог распознать беззвучный разговор? — удивленно подумал Волк. — Или губы шевельнулись?»
Клавиша щелкнула в очередной раз, и на диктофоне загорелась красная лампочка записи.
— Слышь, брат, где сто двадцатая квартира? — спросил Долматов.
— По заданным вами параметрам подходят два человека, — сообщил Воронцов, бросая вопросительные взгляды на начальника. — Заключенный Галимов, тридцать шесть лет, умер десять лет назад от туберкулеза… И заключенный Черенко, тридцать шесть лет, скончался пять лет назад от инфаркта. Все остальные значительно старше.
— Живы будем — нажремся, — «ободрил» его Француз. — Сейчас не о жратве думать надо!
Заявительницы послушно поднялись и безропотно пошли следом. Они не привыкли возражать, особенно власти и начальству. И, скорей всего, не скажут ничего путевого…