— Я сам его разорву! — угрожающе сказал Владимир. А он никогда не бросал слов на ветер.
Волк прошел в ванную. Вода была прохладной, напор слабый, канализация клокотала, но душ освежил, смыл усталость и выявил волчий голод. Настежь распахнув кухонное окно, Волк почувствовал, как в проем хлынул прохладный воздух затененного двора. Порывшись в кухонных шкафчиках и холодильнике, он нашел сахар, банку растворимого «Чибо», масло, яйца. Наполнил свежей водой чайник, поставил на плиту и принялся жарить яичницу.
— Позвони на той неделе, постараюсь выкроить время…
— Заходи, Олег, — подчеркнуто безмятежно пригласил Волк.
За дверью располагался просторный кабинет, отделанный неизменными кустарными панелями, только уже темного дерева. Тяжелые самострочные шторы на окнах были плотно задернуты, зато ярко светили люминесцентные светильники. И поднявшийся навстречу невысокий коренастый мужчина в тесноватом мундире тоже был будто вырезан из дерева, и тоже кустарно.
— Да то, что как раз двадцатого Черенко объявился в городе! Трех бомжей в клочья порезал, причем в ранах щепки от музыкального инструмента остались, может, как раз от гитары! Мистика какая-то! — Капитан осекся. — Постой, постой, что за ерунду я несу? Ты меня совсем заболтал! Какое отношение твои татуировки имеют к реальной жизни? У Черенко этот шрам от побега остался, когда его как мертвеца из зоны вынесли!