— Кажись, в каком-то из них живет. Аккуратная такая, быстрая, приветливая. Мимо ходит — то в метро, то в магазин. Мы тут всегда сидим, так она здоровается, уважительно так.
Волк долго плескался под душем, смывая пот драки, запах милицейского «обезьянника», боль во всем теле, пережитое нервное напряжение, страх от прошедшей рядом смерти… Рука неожиданно перестала болеть, вытираясь, он взглянул в зеркало и увидел, что татуировка сидящего на месяце черта исчезла. В недоумении он потрогал чистую кожу. Ни месяца, ни черта, ни гитары, ни карт… Ничего, никаких следов. В покрывающей тело синей росписи зияло белое пятно, словно след от снятого портрета в картинной галерее.
— Профилактическая беседа проведена, Софья Васильевна, вы свободны. Кстати, и тебе, Владимир, у меня высиживать нечего. Охраняй гражданку Чучканову и ищи личным сыском Черенко. Думаю, он скоро появится рядом с ней.
— Спасибо, Валя, — он засунул купюру в карман парикмахерше. — Ты поищи краску для мужских волос. А то надоело каким-то пегим ходить…
— Да вон те, двое, у окна! Не видишь, что ли?
— Ты что, не знаешь, как сейчас финансируют? — выкатил он бычьи глаза. — Володя в психушке перспективного фигуранта откопал, так ему даже выезд в Саратов не подписали. А ты по какой-то ерунде хочешь на другой край страны прокатиться? Напиши запрос — и все дела!