— Ну, тогда я пошел, — Крысолов неслышно подошел к верхней двери и одним рывком распахнул ее — одновременно отпрыгнув назад, насколько позволяла узкая лестничная площадка, на которой хватало места только для одного. Все это он проделал, не отводя глаза от прицела ночного видения.
— А внутри у зомбаков не просто слизь — какой-то сложный коллоид. Он препятствует их высыханию, — вмешался Старый. — Это еще в первый год выяснили, когда стали находить запертых зомбаков. Стоит такой упырь, где нибудь за стеклом, в будке охранника — и по стеклу этот коллоид, который у него из тела проступает, размазывает. Так ведь, в принципе, у обыкновенного мертвяка никакой с л и з и в теле нет.
— А что такой дерзкий? — старлей недобро посмотрел на них, с хрустом разминая пальцы, сложенные в замок.
— Да, упокоили. И ее, и остальных. Наверное, всех, что были.
— Могли бы еще тогда встретиться —, качнул головой Дмитрий, — даже не знаю, было бы это для меня лучше — могли бы под горячую руку тоже, того, "четвернуть".
— Вот так, — удовлетворенно сказал он, — на всякий случай. Хрен с ним, с Кронштадтом, и "Пламенем".