… - день мы там побыли, с этими хуторянами вашими, смотрим: Хан все время круги нарезает вокруг той поляны, на которой мы их посадили. Про все забыл, злой стал как черт — одному нашему, ухо оторвал за вопрос простой. Отойдет-отойдет от поляны, нет — снова там. Пару дней еще он продержался, правда, а потом ночью, все же съехал с катушек: приказал эту бабу к нему в палатку привести. Я вообще, толком и не знаю, как он их убивал, противно мне это всегда было…Только вышел он тогда утром довольный, аж своей пастью на все сорок зубов щерится. "Сорок"- он сам нам всегда говорил. Я не проверял, однако, правда это, думаю. Ну и вроде, даже тогда нормально было — с денек-другой. Так, что-то только — бормотать начал, сам с собой разговаривать, на небо пялиться. Потом еще кого-то приказал себе подать, а потом ни с того, ни с сего — на пацанов кинулся. Мы, вообще то, полагали, что он, типа, к встрече с тобой готовится, потому и человечины стал больше жрать. Хан хоть и крутым нелюдем был, а все же прислушивался к тому, что о тебе говорили, — Жора как-то подобострастно поглядел на Крысолова — удивительно, как ему это удалось сделать, глядя сверху вниз.