Через некоторое время я должен был ехать в командировку. Я сказал своей подопечной, что уезжаю в Красноуфимск, а с ней будет заниматься старший архитектор Нелли Зурабовна.
— А зачем ты слушаешь, если врут? — говорила мама. — Просто ты понимаешь, что они говорят правду, но боишься сам себе в этом признаться.
— С другой стороны нарисуй кинжал со змеей.
Уж лучше бы он в Индию тогда уехал, голубоглазый…
«Не понравилось», — понял я и стал непослушными от перенапряжения пальцами завязывать тесемки на папке. Тесемки не поддавались.
Разговор шел по-грузински. Что бутылки на жаргоне «стекляшки», я действительно не знал.