Прошло два месяца. За это время я сдал в приемную комиссию рисунки и все, что было положено, и с «Мосфильма» ко мне на дом пришла бумага, что я допущен к собеседованию.
— Режиссер! Я вернулся, когда сниматься будем?
— Хочу, — мрачно сказал Канчели. И добавил: — С вареньем.
Из последних сил втащили гроб по лестнице и поставили в прихожей. Жильцы тут же потребовали его убрать — на психику действует. Занесли гроб в комнатку Тамаза, поставили рядом с диваном. Пилить решили завтра. Пока мы возились с гробом, здорово проголодались. Тамаз сварил макароны. Потом накрыл гроб простыней, поставил на него тарелки…
— Ладно, поговорю с министром. Но здесь торопиться не надо.
— Это не моя профессия. Моя профессия — петь.