Метрах в двухстах от берега стояло судно, приземистое, как утюг, с высокими черными трубами.
— Сам. Время у меня теперь есть. Меня уволили.
Через месяц Манану в Тбилиси вызвал следователь КГБ и стал расспрашивать о Резо: что, почему и как. Манана сказала, что подробностей не знает: они не так близко знакомы.
— Что ж, — сказал министр, — атомоход и краны уже не нарисуешь, но «Сталинабад» надо убрать.
Он приехал — молодой, застенчивый. Я сказал ему, что срочно нужна мелодия песни. Поскольку матрос Чапин поет ее в кадре, к съемкам должна быть готова фонограмма.
Сняли Игоря на пленку, посмотрели и утвердили.