— Ну, это не факт, — сказал я. — Я вот не принимал и не принимаю. Ну, что ты отвернулся?
Я пошел посмотреть. Из ржавого крана на пожелтевший мрамор падали бурые капли. Кап-кап-кап…
— Две бутылки возьмешь? «Солнцедар», рупь двадцать.
— Тут не знают. Им позвонили и велели не показывать.
— Каждый настоящий режиссер должен принимать наркотики.
А дальше ко мне в больницу почти каждый день приезжали мои друзья — именитые медики академик Владимир Бураковский и его ученик профессор Давид Иоселиани и вместе с Виктором Маневичем боролись за мою жизнь. А вестибюле больницы все время, пока я там находился, круглосуточно дежурил мой ученик Джангир Мехтиев. Медсестра Тамара, которая меня выходила, уговаривала его: «Ну зачем вы здесь сидите? В этом нет никакой необходимости. Идите домой». Но тщетно. «А вдруг что-то надо будет и некого будет послать!» — говорил Джаник.