Так что Ливси скорее всего не мог расслышать, что именно исполняет матрос: мелодию «Лиллибуллеро», или «Лили Марлен», или что-то еще… Да и не важно. Интересно другое: доктор приписывает антиякобитскую песенку человеку нехорошему – пирату, мятежнику, убийце… Не «Интернационал» приписывает, не «Сундук мертвеца», не «Взвейтесь кострами, синие ночи», – именно «Лиллибуллеро».
Вариантов много, но наиболее логичный из них – контрабанда. Все минусы «Адмирала Бенбоу», проистекающие из его неудобного расположения, вредят заведению лишь в его ипостаси распивочной и гостиницы. Стоит предположить, что трактир заодно является тайной перевалочной базой контрабандистов – и все минусы мгновенно оборачиваются плюсами.
Рассеивать этот мрак особой нужды нет, на общий ход событий загадка никак не влияет. Не стоит терять время на скрупулезное расследование.
Не имел представления… Но затем каким-то образом представление поимел: не ужик безвредный какой-нибудь, ядовитая змеюка, причем смертельно ядовитая. Когда и как поимел? Описал по возвращении внешний вид змеи знакомому зоологу, специалисту по заморским рептилиям? А откуда у сына трактирщика такие знакомства в академических кругах? Или все-таки на острове случился инцидент со змеей, по каким-то причинам не упомянутый в мемуаре?
Вечер давно перешел в ночь, но Сильвер никак не мог уснуть. И не только крики умиравшего матроса Алана были тому причиной.
Можно держать пари на что угодно: процент выживших раненых в петровском флоте был в разы выше, чем аналогичный показатель у бедолаг с «Испаньолы», угодивших на попечение доктора Ливси.