— Хорошо, — кивнула она, откидывая сошки винтовки и устанавливая ее на парапет, огибающий полукруглый диван «летучего мостика».
Шкипер наверняка. Рука перевязана аккуратно намотанным бинтом: это точно он к себе в каюту заходил. Рослый дядька лет сорока, со светлой бородой, выглядящей абсолютно чужеродной на фоне мертвого синюшного лица с обвисшими мышцами. Лицо изменилось, а волосы по-прежнему нормального, «живого» цвета. И веснушки. На мертвом лице остались веснушки, частые, мелкие, словно кто-то обрызгал мертвяка машинным маслом.
Возиться пришлось недолго. Заводилась посудина без ключа — любой заходи да запускай двигатель, — так что и тут проблем не было. Вскоре лодка плавно вышла со стоянки и пошла прямо на виднеющуюся вдалеке ферму как на маяк. Там еще и деревянный причал имелся — то, что мне и нужно.
— А чета броники по-другому выглядят, — усомнился находившийся рядом Дима, взятый в рейд за переводчика.
— Витя, плевать на тишину, помогай! — крикнул я. — В бошки целься, понял? Иначе кранты, сожрут!
Акцент сильный, но говорит все же на языке Уильяма Шекспира и Гомера Симпсона.