Это я уже так, для вящего ободрения. Пусть все же почувствует себя раз уж не главным, то «ценным членом экспедиции».
Хм, это мне точно пригодится. Просто наверняка, с гарантией. Шум от выстрела в замертвяченных местах в настоящую проблему превратился. Если его снизить хотя бы чуть-чуть — было бы очень здорово.
Кстати, на дома глядя, вспомнилось: довелось мне в Германии три месяца прожить, в маленьком городке на Эльбе, откуда мы станки для деревообрабатывающего завода закупали. И снимал я там небольшой домик из такого же красного кирпича, очень добротный и симпатичный. Полез как-то на чердак и обнаружил в стене кирпич с датой «1667». Не поверил глазам своим и уточнил у знакомых — нет, все верно, во второй половине семнадцатого века строен и до сих пор стоит. Еще в том городе аптека была семнадцатого века — с дубовыми шкафами, которые ей ровесники. Дуб почернел и закаменел, но шкафы службу свою несли безупречно.
— Вставай, а то получишь очередь в живот и будешь долго умирать, — сказал ему. — Не тяни время.
Негромко рыкнув двигателем, мотоцикл вырулил на наклонный пандус и подкатил прямо к дверям. Открытым дверям. А потом я внутрь так на нем и заехал, восхищенно оглядываясь, и на меня никто не кинулся. Было пусто, разве что два маленьких офиса-скворечника у дальней стены плохо просматривались, но мы их сейчас проверим. Главное то, что здесь есть машины.
Дослушивать я не стал — уселся за руль. Двигатель завелся, привязанный албанец заорал как резаный, пока еще от страха. А затем я включил передачу и поехал. Я почувствовал, как натянулась веревка и машину слегка дернуло. Первая передача, вторая… авось доедет, не сотрется начисто, мне бы он еще живым нужен. Он сейчас платит.