Рамона кинулась к телефону, едва вернувшись домой, — так, что в притаившейся неподалеку машине мгновенно вспыхнула контрольная лампочка на серой панели и автоматически включился магнитофон. И через полчаса Данил, сидя у себя на третьем этаже, в третий раз прокручивал запись, слушая взволнованное тарахтенье Рамоны и спокойный, рассудительный, ни разу не изменивший тембра мужской голос.