— Незнакомый какой-то. И похож больше на интеллигента — очки во все шнифты, галстучек-платочек — все подобрано в масть, под носки, я про такое только в журнале читал… Волосы пышные, светлые, усы аккуратно так подстрижены… Только вряд ли это интеллигент: во-первых, Фантомас перед ним ходил на пальчиках, во-вторых, у него под пиджаком дура просматривалась…
— Пройдем, — Клебанов спокойно двинулся за ним.
— Нет, спасибо, пожить охота. Так, того-сего в уши залетело.
— Он у нас объявления тискал. В полосах «Куплю-продам». — Она опять ухмыльнулась не без дерзости: — Меня мужики не интересуют… Ну? Слово вы держите, или как?
— Проверим. Вернем. У-ти-какой… — омоновец сделал двумя пальцами «козу» совершенно спокойному Гранду и спросил: — Ну, так чего это мы бежим и стреляем? Обидел кто? Или как?
Он искал взглядом что-то роскошное — но молодой человек уверенно повел его к черному, чуть старомодному и не особенно большому автомобилю. Рядом был припаркован темно-коричневый «Мерседес», шестисотка, опять-таки не самой последней модели — все дверцы распахнуты, четверо элегантных молодых парней стоят, повернувшись лицами в разные стороны, так, чтобы перекрывать взглядами все разбитое на невидимые секторы окружающее пространство, — и Лалетин повторил про себя любимую поговорку Данила: «У каждой Марфушки — свои игрушки…»