— А, вот что… Решили, мы его выручать собрались?
— Заберите стволы! — скомандовал он, чувствуя себя окрыленным и веселым. — Пусть потом жалуются дяденьке милиционеру…
— Съел что-нибудь, — кратко сообщил Данил.
Данил кивнул своим, усадил Есаула на стул и сунул в губы сигарету. Встал подальше, чтобы вовремя увернуться в случае чего.
— Не знаю пока, — сказал Данил. — Но вот что тебе скажу: держи свою контору в повышенной боевой. Будь готов защищать меня от обвинений в изнасиловании попугая в парке Островского, Кузьмича — от обвинений в попытке продать Шантарск с прилегающими землями исландской разведке. Началась нехорошая возня, Лева… В моей старой системе об этом не любили вспоминать, поскольку по тем временам считалось идеализмом и мистикой, но в шестьдесят девятом, когда Ильин пальнул по кортежу, многие волкодавы с утра места себе от нехороших предчувствий не находили. Хороший волкодав обязан быть телепатом, Лева…
Данил задумчиво покосился на Кондрата. Подробностей он не знал никаких, но его предшественник, сдавая дела, так и сказал про Кондрата и отсутствующего здесь Пеликана: «Если понадобится кого-то отправить в лучший мир, эти двое для того денежку и получают…» Убирать, правда, еще никого не приходилось — случался мордобой, допросы третьей степени, деликатные предупреждения вроде взрывпакетов в форточки…