Гранд вдруг бросился к кустам, мелькнул хвост-сабля, дожонок спиной вперед вылез на открытое место, вновь кинулся туда, вновь попятился и не залаял — жалобно взвыл. Сердце у Ситникова упало. Так и знал, что когда-нибудь пес рассадит лапу — на битых бутылках, на крышках от кое-как вскрытых консервных банок и прочем мусоре, щедро набросанном алкашами.
— Понятно. Только почему обязательно — купить?
— Слушай, ты можешь хоть в самых общих чертах обрисовать, что у вас там творится во глубине сибирских руд? Никто никогда не отказывался от работы, но шеф убежден, что дельце воняет, и я с ним заодно…
— Как знать… — совершенно чужим, незнакомым голосом сказала Лара.
«Что-то тут есть, — подумал он, глядя, как у пацана стискиваются губы, а ноздри довольно явственно раздуваются от злости. — Есть скелетик в шкафу, есть… Папа диссидентствовал? Или служил в „синих погонах“ и получил от дедов по почкам выше положенного? Ну не может это оказаться Афган, молод…»
Сталин приблизился к ним, вынул у обоих из рук конверты, выдвинул ящик стола, швырнул их туда и тихо задвинул. Разжег трубку и подошел к офицерам почти вплотную.