Ему неистово захотелось влиться в эту Черноту, раствориться в ней без остатка.
Никогда еще он не испытывал такого бескрайнего ужаса. Зачем нужна смерть, если продолжаешь думать и чувствовать?
Опять включился шипящий голос, уже не встревоженный, а спокойный такой, деловитый.
В зальчике, где секунду или вечность назад сидела Анна, все было перевернуто вверх дном. Противно пахло горящей синтетикой и паленым мясом. Ага, обоняние тоже восстановилось! Повсюду клубился густой дым, но, странное дело, он совсем не мешал Анне разглядеть картину вплоть до мельчайших деталей.
«Вдруг я не все благие дела тебе зачел?» — с тревогой спросил Заступник, и до Губкина дошло, что хламиды не просто так выдаются, а строго под отчет.
— Ему будет даровано право молить Аллаха за семьдесят своих родственников.