Гражина смотрела на своего Юлюкаса. Напившись молока, малыш задремывал, клевал носиком. Мать не хотела, чтобы он уснул. Скоро идти на посадку, проснется, будет плакать. Пусть бы продержался до самолетного кресла. Поэтому она держала его перед собой на вытянутых руках, приговаривая «кач-кач», а сама думала: ангел, ну просто ангел, только без крыльев.
Попрощался он с товарищами, пошел в изолятор проходить медосмотр, отдыхать, фильтровать багаж — то есть считывать и анализировать данные инфочипа.
Хлопнул в ладоши, и во мраке прорисовалась дверь.
Дернувшись, Ястреб поворачивается к нему, шипит что-то по-арабски, протягивает руку, но поздно. Пальцы Мусы уже в кармашке жилета.
— Сто шестьдесят целых три десятых солнцегода, — доложил ученый секретарь. И невозмутимо добавил, из любви к корректности: — Если сохранится нынешний алгоритм развития и не изменится стратегия института.
«На ступеньках», — ответил святой Александр. По краткости ответа было понятно, что не нужно забегать вперед. Всему свое время.