«Это святой и славный град, Небесный Иерусалим, — молвил князь. — Над ним полет душам заказан до самого Судного Дня, но повдоль-поокаём позволительно».
Жанна почувствовала, что поднимается в воздух, одновременно кружась, но не быстро, а плавно, словно листок дерева, который сорвался с ветки. Только он не падает на землю, а поднимается в небо.
Фамилию Жанна оставила девичью, и молодожены делали вид, будто они чужие. Нарочно обзавелись каждый своей компанией и пересекались лишь эпизодически, на экскурсиях там или во время совместных трапез. Но держались друг от друга на расстоянии.
— Сизое выбрал? Здорово! — сказал он. — Я тоже из сизых.
— Но преподаватель перестает быть таковым, когда передаст ученику всю сумму знаний.
Бедная Жанна. Она не скоро поняла, что муж больше не дышит. Трясла неподвижное тело, поднимала тяжелую голову, то целовала ее, то била по щекам. Короче, была не в себе.