Было реально холодно. Колотило не по-детски, зуб на зуб не попадал. Только без клацанья. Когда стукались челюсти, звук выходил какой-то мягкий, неубедительный.
Отпускает такси. Открывает подъезд. Физиономия противная, по ней будто волны перекатываются.
— Блин, чего это у меня?! — заорал Толик.
Губкин стоял совсем один на пустой каменной дороге, которая начиналась в тумане, в тумане и заканчивалась.
Под ногами пружинила туча. Немножко прогибалась, как мох, но стоять было вполне можно.
Этот разговор нравился Анне все больше и больше. Не мешало даже то, что собеседника как такового не было. Беседовать со светящимся облаком уж в любом случае интересней, чем распинаться перед аудиторией тупоумных акселератов.