– Почему? – без предисловий спросил он дипломата, как только тот уселся напротив.
– Занятно, – задумался разведчик. – У нас никаких мотивов предполагать вербовку не имелось. Это ведь в конце семнадцатого было, война заканчивалась, немцы явно проигрывали. Встречались они по финансовому предлогу, ну так на то Литвяков в банке и работал. Я попрошу военную контрразведку проверить, чем он мог заинтересовать немцев.
Об этих перипетиях в левых кругах знали все. «Павел Иванович» вновь стал самым ярким героем околореволюционной публики. Операции его посланцев взрывали спокойствие победившей монархии, нападения на представителей власти не давали империи забыть о мятежном времени и… приносили нелегальным социалистам покровительство лиц, заинтересованных в нестабильной России.
Записанные две недели назад в Роттердамском порту строчки всплыли в памяти, отложенное стихотворение напомнило о себе. Ну что ж… поэт нашел глазами небольшое уютное кафе с жаровней, выставленной на террасу, зашел, спросил кофе и достал неизменный блокнот.
– Могут ли Петербург или Париж поставить под сомнение выборы? – осведомился Инверфорс.
Барту оставался неизменно верен заветам великодержавной политики. Франция оплот порядка в Европе; сильнейшее государство континента, призванное вместе с союзниками охранять Версальский мир. А отсюда вытекала и идея франко-русского союза как залога стабильности.