– Ну что ж, – улыбнулся Гумилев, – тогда последняя просьба, отправьте мой багаж в гостиницу. И едем к комиссару.
Военная экономика принесла государственное регулирование производства и распределения. На практике это означало не только свертывание свободной конкуренции и рынка, но и жесткую централизацию производства, контроль банков, трудовую повинность, регулирование рабочего времени и закупки продовольствия по твердым ценам… Да, эти шаги с безусловной неизбежностью предписывались войной, но они обостряли ситуацию. И они же позволили вытянуть первые, самые тяжелые послевоенные годы.
– Германский вопрос следует решать сейчас. Мне шестьдесят три года, и я не собираюсь оставлять эту проблему наследнику.
– Грабеж… – вяло протянул начальник, потыкал зачем-то тростью в лужу и задумался. – Вот что, – приняв решение, обратился он к Шатунову, – у погибшего нашли какие-нибудь бумаги?
– Тем более. Из студенческого чина тоже давненько вышел, к иудейскому сословию не относишься. Так что можешь на Александра Дмитриевича в суд подать. За клевету!
– Всенепременно, – согласился Петр Николаевич, немедленно набросал протокол, после чего, ублаготворенный обходительным подходом, попросил: – Никон Порфирьевич, не распорядитесь о вскрытии?